30 лет назад умер Александр Башлачёв
_____________________________________
"Отпусти мне грехи! Я не помню молитв.
Если хочешь — стихами грехи замолю,
Но объясни — я люблю оттого, что болит,
Или это болит, оттого, что люблю?"
________________________________
С.: А вот у Башлачева есть строка про то, что появится новый мальчик за меня — гада воевать.
Егор: Вот не появится. За меня — гада воевать, во всяком случае, никто не будет. Да и за Сашку, судя по всему, уже и сейчас некому. Уже и продали, и закопали — как и Высоцкого, и Битлз, и все остальное.
________________________________
Егор Летов: На Западе никто не в состоянии понять, что здесь происходит. Там рока как такового сейчас вообще нет. Я не знаю ни одной команды, которая сравнилась бы с тем, что Башлачев делал.
ПНС: Повлияло ли на тебя творчество Башлачева? И что ты думаешь о его жизни и смерти?
Е.Л.: Мне кажется, что это самый великий рокер из всех, кто у нас в стране был. Когда я первый раз его услышал, повлияло страшнейше. Не то, что повлияло, я от другого отталкивался и в музыке, и в текстах. От традиций английской "гаражной" музыки 60-х годов и от панка 80-х. А он к этому отношения не имеет. Он шел от русских корней, от русской словесности.
Причем замешано это было на принципе "треш", не в смысле "металлический", а это понятие такое на Западе, "помойка" называется, когда идет один рифф и на нем начинается монотонный словесный наворот, типа шаманства, который нарастает, спадает и т. д. И к этому он подошел как- то внутренне. Песня "Егоркина Былина" очень, глобальна. Вот в этом смысле он на меня очень сильно повлиял. Когда я его первый раз услышал в конце 1986 года, я очень удивился, как это можно так петь. Я тогда очень короткие
песни, мелодичные, но злые и жесткие писал. А он занимался тем, что делал развернутые вещи минут на шесть, такой страшный поток сознания.
Страшный, очень яркий, режущий, агрессивный. То, что к эстетике не имеет никакого отношения. Я считаю, что до сих пор его не понимают.
Чем дальше, тем больше я нахожу что-то общее между ним и мной. Его можно понять, если находишь в себе то же самое, что и он находит. Я толком только недавно понял "Посошок". Это величайший человек, который был у нас.
Когда мы встретились, в 1987 году, он мне очень не понравился.Это был, убитый, совершенно разломанный, полностью уничтоженный человек, опустошенный совершенно. Я же тогда находился на пике
энергии, то есть все еще верил, что можно что-то изменить, а он уже нет.
Я тогда обломался. Сейчас его понимаю.
ПНС: Что ты думаешь о его самоубийстве?
Е.Л.: Я считаю, что единственный выход и естественный конец для честного человека в наших условиях. Если ты имеешь честное сознание, ты должен понимать, что ничего тебе не удастся изменить. Чем дальше ты идешь, чем дальше ты расширяешься, как личность, все меньше общего у тебя остается с тем, что снаружи, то есть через некоторое время тебя никто не сможет принимать, ты уходишь просто в вакуум. Если находить какую-то силу, то идешь дальше и становишься, по-видимому, святым. А если ты имеешь эту честность сознания, понимаешь, что ничего никогда не сможешь сделать и тем не менее хочешь изменить, то есть реально тебя цепляет, тогда единственный выход - это каким-то образом умереть. Либо быть убитым реальностью, либо самому.
ПНС: Расхожий афоризм - "Рок - это послание Сатаны" правилен в твоем понимании?
Е.Л.: В моем понимании - да! То, что делал Башлачев - это некая система
ценностей, которая стоит за смертью. Поэтому эти люди внутренне
максимально свободны. Они более циничны во внешних проявлениях, но
они и более свободны. Поэтому здесь они долго существовать не могут.
Свобода выбора, вообще какая-то свобода - это чрезвычайное зло, как у
Достоевского.
Я считаю, что такие люди, как Башлачев - это не люди. Они могут каким-то образом здесь воплотиться.
Но по сути, по тому, что внутри, это не люди. Потому что система
ценностей, которая за ними стоит, за их творчеством - это система нечеловеческих ценностей.
(Интервью в журнале "Переферийная нервная система" №2. г. Барнаул. 1990г.)
